(Альфред Штенцель, "История войны на море")

Это вынудило его спешно усилить свой флот всеми пригодными к службе кораблями и призвать на войну всех способных носить оружие. Уже через десять дней у него было в распоряжении 200 кораблей, и больше, чем было нужно, людей. 22 июня он вышел в море; у берегов Фландрии к нему присоединились еще северная эскадра под командой адмирала Марлея, так что общая сила флота дошла до 250 кораблей. 23 июня, в полдень, флот этот подошел к Бланкенберге, в десяти морских милях к западу от Слюйса, и увидел стоявший на якорь французский флот. Прежде чем идти в атаку, Эдуард, так же, как сделал Солсбери перед битвой у Дамме, послал на берег разведчиков, и, так как Фландрия была с ним в союзе, он получил от фламандцев подробные сведения: всего у французов было 400 кораблей, из которых, впрочем, можно было принимать в расчет, как боеспособные, только 190 более крупных, большей частью генуэзских и испанских кораблей; 19 кораблей, в том числе бывшие английские суда "Кристофер" и другие, были особенно крупных размеров. Флот был разделен на три эскадры под командой адмирала Гуго Кирье, казначея Николая Бегюше и генуэзца Барбавера. Кирье был способным администратором, но до своего назначения на адмиральскую должность опыта морской войны не имел. Его первой удачной операцией был захват английских кораблей ("Кристофер" в их числе), стоявших на якоре в устье Шельды у о. Валхерен осенью 1338 г. Бегюше, бывший сборщик налогов, прославился тем, что совершил набег на Плимут в марте того же года. Барбавера, командовавший галерным флотом, был профессиональным военным моряком.

Численность экипажей доходила, по имевшимся сведениям, до 35 000, но на французских судах, вследствие чрезмерной экономии Бегюше, была недостаточной. Между командирами эскадр происходили споры: Барбавера требовал, чтобы флот вышел для боя в открытое море, но этот несомненно правильный совет опытного в морской войне генуэзца не встретил сочувствия у французов; они стянули весь флот в устье Западной Шельды, чтобы дать бой в узком фарватере, на якоре, и здесь выстроили его в четыре линии, при чем в первой линии стояли самые крупные корабли, скрепленные между собой цепями. В тылу стоял Барбавера со своими галерами, как в сражении при Зирик-Зее; галеры эти стояли в четыре линии, и на них были посажены стрелки (генуэзские арбалетчики), которые имелись и на "Кристофере"; у французов, по-видимому, стрелков не было.

Английский флот был выстроен в две линии, при чем в первой линии также находились крупные корабли, на которые были посажены попеременно стрелки и люди, вооруженные для рукопашного боя; во второй линии стояли меньшие суда, на которых также были посажены стрелки; отсюда видно, что стрелков вообще у англичан было много; на боевых марсах тоже находились стрелки, между тем, как у французов, по имеющимся сведениям, на марсах имелись только люди с камнями.

24 июня, рано утром, при хорошей погоде, английский флот находился перед Западной Шельдой, но не мог атаковать неприятеля из-за противного ветра; о направлении ветра в источниках ничего не говорится, но вероятно он был северо-восточный. Вследствие этого англичане поворотили к северу, чтобы подойти к неприятелю с другой стороны, французы же (как и в сражении у Дувра) по-видимому, вообразили, что англичане не хотят вступать в бой; по некоторым сведениям, они даже разомкнули связывавшие их корабли цепи, чтобы пуститься в погоню за неприятелем. Однако, как только английский флот отошел на достаточное расстояние, чему помог и прилив, Эдуард III приказал изменить курс, и, вскоре после полудня, флагманский корабль Марлея, шедший в голове линии, начал сражение, атакой на "Кристофер"; за ним последовали другие корабли, которые, пользуясь свободой движения, могли атаковать на выбор стоявшие на якоре неприятельские корабли. Корабли эти были прежде всего осыпаны тучей стрел с палуб и с марсов; затем вышли вперед корабли с тяжелой пехотой, забросили абордажные крюки и начали абордажный бой. Французы храбро оборонялись. В самом начале боя данным почти в упор залпом корабельной артиллерии они вывели из строя одну английскую галеру и потопили следовавший за флотом транспорт. Серьезные повреждения получил и "Томас", флагманский корабль Эдуарда. Но при равном мужестве, преимущество оставалось на стороне англичан, корабли которых могли передвигаться. "Кристофер" был атакован сразу несколькими английскими кораблями, причем сам король участвовал в абордажной схватке и был легко ранен. Корабли первой французской линии были один за другим захвачены; бой продолжался много часов и, несмотря на долготу дня, затянулся до самой ночи. Вторая и третья линии отказались от дальнейшего сопротивления, экипажи покинули корабли и стали искать спасения на шлюпках, но с такой поспешностью, что лодки перевертывались и масса людей при этом погибла. Нападение с тыла на отступающих французов фламандских рыбаков, возмущенных учиненными теми грабежами, еще больше усилило панику.

Барбавера воспользовался способностью галер свободно и быстро передвигаться на веслах, при наступлении отлива пустился в бегство, которое ему удалось, так как ему было достаточно небольшого разрыва в неприятельской линии; при этом он был атакован несколькими английскими кораблями, но отбился от них и благополучно ушел со своими галерами. Весь остальной французский флот был захвачен или уничтожен; потери в людях были, вероятно, очень велики, хотя цифра 30 000 все-таки должна считаться преувеличенной. Оба начальника французских эскадр были взяты в плен в первые часы боя, когда англичанам удалось отбить "Кристофер" и другие захваченные французами корабли; тяжело раненый Кирье был убит на месте, а Бегюше повешен на мачте "Томаса" - за те жестокости, которые он совершал во время разбойничьих набегов. Эта казнь, и захват англичанами французского флагмана "Св. Георгий" подорвали боевой дух французов. У англичан не погибло ни одного боевого корабля (кроме одного транспорта); потерю в людях английские источники указывают совершенно ничтожную, французские - до 4000 человек.