Максим Нечитайлов

Бургундская армия времен Столетней Войны

В отечественной литературе практически невозможно найти какие-либо сведения о бургундской армии эпохи до Карла Смелого. То есть армии времен Столетней войны, времен правления трех великих герцогов из лома Валуа, когда Бургундия была союзником то Франции, то Англии, и своим переходом на сторону Карла V Филипп Добрый практически решил исход этой войны. Представленный ниже вашему вниманию очерк, несмотря на ряд неизбежных недостатков, одна из первых попыток исследовать неизведанный доселе эпизод истории Столетней войны.

Организация и комплектование

До 1471 г. бургундские армии состояли из следующих видов войск: знать и их свиты,  гвардия герцога (придворные войска), городские ополчения и наемники (в сущности, Карл Смелый, как доказывает Б. Бахрах, добавил одни только ордонансовые роты). Все они, по французскому образцу, делились на

-          тяжеловооруженную конницу – латники, преимущественно дворяне, ядро армии;

-          легкую конницу – конные (точнее, ездящие) лучники и арбалетчики из состава дворянских свит;

-          пехоту – копейщики, лучники и арбалетчики;

-          артиллеристов

-          некомбатантов: саперы, плотники, каменщики, кузнецы, коновалы, писари, обозники, седельщики, повара, изготовители веревок и бочек, священники и врачи.

В рассматриваемый период основу армии все еще составляло феодальное ополчение, но не в том смысле, в каком мы привыкли его видеть. Как и во Франции, правитель созывал его при необходимости, оплачивал его услуги, что больше напоминало зародыш постоянной армии.

Ядром армии были латники. В их число входила, по крайней мере, формально, высшая знать, герцоги, графы и бароны, но костяк их составляли шевалье-баннере (дворяне, имеющие право распускать знамя и выставлявшие 25-50 латников), шевалье-башелье (рядовые рыцари) и экюйе (оруженосцы). Каждый получал жалованье согласно рангу. По происхождению они были в основном из обоих Бургундий, меньшая часть - из Артуа. Так, в армии Жана Бесстрашного 1417 г. (см. ниже) 38 % воинов явилось из Фландрии и Артуа, 29 % были бургундцами, а остальные - союзниками или наемниками.

Первоначально численность их была невелика. В 1364 г. все герцогство Бургундское выставило на смотр одного баннере, 134 башелье, 105 оруженосцев, 19 конных лучников, трубача и коновала, итого 259 воинов. Причем из латников только 108 имели полный доспех, у прочих не хватало защиты ног. Но уже в 1384 г., увеличив свои владения, Филипп Смелый выставил для своей поездки во Фландрию 9 баннере, 76 башелье, 216 оруженосцев, 2 конных лучников и 46 генуэзских арбалетчиков. В 1429 г. Филипп Добрый собрал «с его земель в Артуа» 700-800 воинов для поездки в Париж к Бедфорду, сообщает Ангерран де Монстреле. Ко времени Карла Смелого номинальная численность арьербана доходила до 4000 латников, впрочем, их реальные боевые качества едко описаны Коммином.

Бургундское копье насчитывало трех всадников - в 1389 г. в 40 копьях было 126 лошадей, в 1417 г. латник с 3 лошадьми получал 15 франков в месяц.

Филипп Добрый в 1433 г. велел, чтобы каждый его придворный снарядил одного воина при герцогском дворе за каждого коня, которого придворному дозволено иметь при дворе. Изучение финансовой отчетности двора за этот год показывает, что помимо 24 конных лучников Филипп содержал до 260 всадников, готовых выступить в поход.

Большая часть пехоты герцогов набиралась во Фландрии, Голландии и Зеландии, и фламандские города славились своими копейщиками. Впрочем, герцогам Бургундским они приносили больше проблем, чем пользы - собирались медленно, бесконечно спорили по поводу размера жалованья и срока службы, иногда и вовсе расходились в виду врага. Да и дисциплина у них хромала. По словам Монстреле, «они были настолько горды, из-за их огромного количества, что никакого внимания не обращали на дворянина, какой бы титул он не носил». В общем, герцоги больше воевали с фламандскими фалангами, чем применяли их на своей службе. В 1411 г. Жан Бесстрашный командовал якобы 50000 фламандских ополченцев, не считая феодального ополчения и наемников, при вторжении во Францию. Филипп Добрый в 1436 г. для осады Кале созвал, как сообщают, 30000 ополченцев из городов Фландрии и Голландии, а также знать Бургундии, Фландрии, Артуа, Эно и Голландии. Однако, судя по более надежным цифрам времени Карла Смелого, Нидерланды могли выставить не более 4000-8000 пехоты.

Также герцоги первыми во Франции начали нанимать швейцарцев - в 1465 г. Филипп Добрый вывел 500 или 600 их в битву при Монлери. По словам Коммина, они «впервые появились в нашем королевстве».

Наконец, в армиях герцогов служили и англичане. И хотя пик их участия в Бургундских войнах приходится на 1467-1477 гг., еще в 1411 г. английский контингент в 800 латников и 2000 лучников помогал Жану Бесстрашному при блокаде Парижа. И факт англо-бургундского альянса с 1419 по 1435 гг. означал, что практически в каждой крупной битве тех лет англичане и бургундцы сражались бок о бок.

Численность армий

Если верить хроникам (Монстреле), в 1408 г. Жан Бесстрашный выступил на мятежный Льеж с 30-35000 бургундцев. Сохранившиеся, к счастью, счета на оплату жалованья лишний раз доказывают, как осторожно надо подходить к сообщениям хронистов - герцог тогда выставил в поле не более 3915 человек, включая 10 трубачей и столько же менестрелей. Впрочем, в самой битве при Отэ (Тонгре) 23 сентября Жан, как полагают, командовал примерно 3500 латниками и 1500 арбалетчиками и лучниками (плюс еще пять бомбард), а его союзник Гийом, граф Эно, - 1200 латниками и 2000 стрелками.

Армии Жана, сколь можно судить, никогда не превышали 10000 комбатантов. Его крупнейшая армия была собрана в 1417 г. для атаки на Париж. Состав ее приведен в таблице.

Но это лишь исключение - армии первых трех герцогов (эпоха Столетней войны) почти не превышали цифру 6500 человек, а чаще были и того меньше. Даже Карл Смелый постоянно страдал от нехватки живой силы. Поэтому число наемников в бургундских армиях всегда было велико. В 1408 г. Жан Бесстрашный велел выплатить жалованье 58 ротам, которые герцог использовал для оккупации Парижа. А в 1452 г. Филипп Добрый нанял стольких уроженцев Пикардии для войны с Гентом, что его солдаты получили прозвище «пикардец».

Боевые порядки и тактика

На марше бургундская, французская или английская армия передвигалась обычно в следующем порядке:

-          разведчики из авангарда, которых иногда сопровождало несколько латников.

-          авангард: сначала подразделение в 7-8 копий, потом главные силы – до 30 копий и конные лучники, сопровождаемые чиновниками и герольдами для отправки посланий или объявлений о сдаче замка или укрепленного города. Завершали шествие рабочие под началом Мэтра артиллерии (он же ведал обозом и пушками) – их задачей было сносить заборы и калитки, засыпать канавы и облегчать проход основных сил. Всем авангардом командовал маршал Бургундии.

-          главные силы во главе с герцогом (или маршалом Бургундии в его отсутствие): 1-8 «баталий» по 1500-2000 человек – лучники и пехота, за ними латники; между баталиями (а иногда и с авангардом) рассеяны легкие полевые орудия, в основном серпентины (появились около 1430 г.).

-          артиллерия и обоз – на вражеской территории их охраняли пехотинцы спереди и конница с флангов. Обычно впереди двигались повозки с тяжелыми орудиями, затем повозки со снаряжением авангарда, личный обоз герцога и его двора и последними повозки торговцев.

Тактика бургундцев всегда сочетала лучшие черты современного военного искусства англичан и французов. В сентябре 1417 г. Жан Бесстрашный, подойдя к Парижу и ожидая нападения, издал в Барсае диспозицию сражения, где, очевидно, использовал опыт Азенкура (там он потерял брата и многих родичей и вассалов). Ордонанс подчеркивает, что должно быть достаточно места, чтобы развернуть главную баталию, дабы не теснить авангард или чтобы нейтрализовать лучников, как случилось при Азенкуре. Кроме того, при наступлении на столицу, герцог выстроил свою армию в этом порядке, чтобы потом каждый мог проделать это в присутствии врага. Жан повелел своим воинам ни в коем случае не атаковать самим (урок Азенкура не прошел даром). Итак, если противник атакует, армия спешивается. Первыми идут разведчики (видимо, на марше, не в бою). За ними авангард и два крыла лучников и арбалетчиков с небольшими знаменами (в том смысле, что они могут действовать самостоятельно). Главные силы (1000 латников и слуг, valets) развернуты поблизости, у одного из флангов авангарда, если пространство позволяет. В противном случае они стоят в 40-50 шагах позади, командиры впереди и позади строя. На расстоянии выстрела из лука (200 шагов?) за главными силами - 300 конных лучников и 400 конных латников арьергарда. Они должны преследовать противника в случае победы и не допустить, чтобы тот успел перестроиться. Тыл защищает обоз, выстроенный вагенбургом.

Монстреле подчеркивает, что Жан угрожал суровым наказанием любому, кто побежит в бою. Статья 2-я: «… Всякий, какого бы он ни был звания, должен держаться штандарта или знамени в битве, никому не позволяется покинуть его. И в день битвы чтобы никто не бежал, под страхом лишения тела и имущества…. И [герцог] желает, чтобы всякий, кто увидит бегущих, убивал их и рубил их на куски и получит их имущество. И, если по случайности их не поймают, герцог назовет их изменниками, злодеями и виновными в государственной измене».

В сражениях бургундцы часто испускали все вместе громкий боевой клич, вполне возможно, заимствовав этот психологический прием у англичан. Сражаясь с баррцами в 1430 г. они совместили крик с пушечными залпами, и от такого шума и грохота многие из врагов попадали на землю, объятые ужасом. В той же английской манере лучники при Филиппе Добром стали использовать колья.

Уже при Жане Бесстрашном бургундская тактика с успехом применяет прием смешивания латников и их боевого применения в сочетании с лучниками. Кроме того, специальный конный отряд (из более легко экипированных всадников) наносит внезапный удар с фланга или в тыл противника.

При Отэ герцог спешил латников и поставил с флангов крылья лучников и арбалетчиков, которые засыпали стрелами ошеломленных фламандцев. И в разгар ожесточенной рукопашной в тыл противнику ударил отправленный герцогом в начале битвы в обход отряд из 400-500 конных латников и 1000 пехотинцев или (по другим данным) «gros valets» (воинов с более легким, нежели латники, вооружением). При Сен-Реми дю Плэн (11 мая 1412 г.) 1200 латников («шлемов») стали за рвом, спешившись (для преследования они вновь оседлали коней), а на их флангах 500 стрелков. Еще 2400 «valet d’armes» остались верхом.

При Мон-ан-Вимё (31 августа 1421 г.) у Филиппа Доброго не оказалось лучников, но лишь потому, что они отстали во время преследования французского отряда. Неясно, но вероятно, герцог спешил латников. И вновь упоминается о решившей исход сражения фланговой атаке особого отряда (120 человек), который Филипп с этой целью отправил перед боем. В мае 1430 г. бургундский латник Франке де Аррас с 300 воинов встретился, возвращаясь из набега в Ланьи-сюр-Марн, с 400 французами (их возглавляла Жанна д’Арк). И, говорит Монстреле, «Франке и его люди храбро атаковали их несколько раз и, благодаря своим лучникам, которых он спешил, оказали столь решительное сопротивление», что лишь прибытие подкреплений и кулеврин помогло французской коннице одержать победу.

При Рюпельмонде (6 июня 1452 г.) герцог Филипп выманил противника (фламандцев) из-за укреплений в открытое поле, выслав вперед лишь небольшую часть своей армии (которая при атаке развернулась и ударилась в ложное отступление) и выстроив остальных густыми рядами, чтобы скрыть подлинную численность от наблюдателей. В самом сражении отличились пикардские лучники герцога, залпы которых сломили мощь гентской фаланги. Нечто подобное (авангард бургундцев вышел из-под обстрела, что гентцы приняли за бегство и атаковали) случилось и при Гавере 22 июля 1453 г. (пять дней спустя битвы при Кастийоне!). И вновь залпы лучников выкосили атакующих гентцев (не одна Англия славилась своими лучниками!), за чем последовал одновременный переход в наступление всех трех бургундских баталий. Когда часть бегущих сумела закрепиться на поле, окруженном рвами и рекой, и отразили атаки конницы, латники (их повел через ров сам герцог и его сын, будущий Карл Смелый) атаковали их под прикрытием подоспевших лучников.

Артиллерия

Бургундские герцоги всегда уделяли огромное внимание (и колоссальные средства) такой новинке, как огнестрельное оружие (хотя еще Филипп Добрый использовал метательную артиллерию). Вначале артиллерией ведали региональные чиновники, artilleurs du Duc, артиллеристы герцога. Они отвечали за хранение и ремонт орудий, производство пороха и ядер. Позднее при Филиппе Смелом появляются Maitres des Canons, пушечные мастера, высококвалифицированные и хорошо оплачиваемые специалисты, а в 1415 г. Жан Бесстрашный учредил должность мэтра артиллерии (Maitre de l’Artillerie) для всех бургундских владений, который заведовал всем артиллерийским обозом герцогов. Наконец, Филипп Добрый ввел посты Controleurs de l’Artillerie, инспекторов, которые прикреплялись к войскам и выполняли административные задачи (изучение закупок, проверка арсеналов, сбор пушек для похода, составление списков трофейных или потерянных на войне орудий), освободив от них мэтра артиллерии. Наконец, собственно обслуживанием орудий занимались пушкари (canonniers).

В начале периода пушки были еще редкостью. Опись герцогского арсенала 1362 г. упоминает лишь «две пушки, стреляющие болтами» (garroz). Стрелы постоянно использовались в качестве артиллерийских боеприпасов до XVI века. Опись 1368 г. упоминает две пушки, 5,5 фунтов пороху (при осаде Кале в 1436 г. бургундская армия тратила в среднем 160 фунтов пороха в день, а во время осады Компьеня, шестью годами ранее, и того больше), 14 болтов и 12 свинцовых пуль. Сами ядра были каменные, а изготавливающие их каменщики в 1399 г. получали то же жалованье, что и латники. Свинцовые ядра в документах появляются только с 1443 г., а железные - лишь в 1474 г.

Опасаясь мощи фламандской артиллерии (применяли ее и в полевых сражениях), Филипп Смелый в 1368 г. поручил братьям Жаку и Ролану с Майорки отлить десяток крупнокалиберных орудий. Братья оставались на службе у герцога примерно до 1390 г. и постоянно сопровождали его в походах. Сохранилось описание производства одной из их пушек - начата 12 октября 1377 г. и завершена 9 января 1378 г., всего 61 рабочий день для мастера и 8 кузнецов. Она стреляла ядрами весом 450 фунтов, но не выдержала испытаний, поэтому ее пришлось усилить пятью железными обручами. Сохранившаяся до наших дней «Гентская бомбарда» калибром 638 мм, для ее заряжания требовалось 140 фунтов пороху, а ее ядро весило 600 фунтов. И в 1409 г. герцог Жан приказал отлить в Осонне большую «медную» бомбарду в 6900 фунтов с расчетом на каменное ядро массой 320 фунтов.

Артиллерийский парк Филиппа Доброго насчитывал уже десятки и сотни орудий, не говоря уже о кулевринах (впервые упоминаются в 1430 г., когда Филипп Добрый закупил несколько в Германии и нанял германских канониров для них) и аркебузах. Жан Бесстрашный в 1411 г. располагал не менее, чем 4000 ручных кулеврин (т.е. собственно ручное огнестрельное оружие). Он же, сражаясь с льежцами в 1408 г., располагал 300 зажигательными ракетами.

Обоз, продовольствие и финансы

Оливье де ла Марш пишет, что в 1474 г. армию сопровождали 2000 повозок с артиллерийским снаряжением и 400 повозок, везущих 200 палаток. Возможно, он немного преувеличивает, но несомненно, что для армии XV столетия был нормой обоз в 500-1000 повозок. Все везли с собой, от золотой посуды герцога до кожаных лодок, и документ 1468 г. упоминает, что одна бомбарда требовала для перевозки как минимум 24 лошадей. Кроме копий и мечей (в связках) все прочее необходимое обычно везли в бочонках – селедку, вино, доспехи, арбалеты, стрелы и болты, порох, молоты, секиры, тетивы и даже замки.

Провиант и фураж обычно закупали на месте, вдобавок за обозом всегда следовали многочисленные торговцы. Кроме того, вопреки строгим запретам, солдаты всегда занимались грабежом. Готовили воины сами, но знать везла с собой собственных поваров, столовую посуду и шатры. Добыча считалась частью жалованья, что объясняет полное опустошение захваченных городов – при грабеже Динана в 1466 г. забирали даже свинцовые полосы для покрытия крыш.

Об организации «медицинской службы» ничего не известно, но лекари имелись – двое их были при осаде Веллексона в 1499 г. Есть и ряд современных бургундских изображений хирургов в полевых условиях.

Финансирование войны было поставлено на серьезную основу – счета герцогского двора, хранящиеся в Дижоне, упоминают каждую мелочь, от изготовления бомбард до количества съеденных буханок хлеба. Тем не менее, иногда случались задержки с жалованьем, способствовавшие дезертирству и мародерству. И военными, и гражданскими расходами ведали две «счетных палаты» - в Дижоне (обе Бургундии) и в Лилле (северные земли).

Вооружение, ливреи и знамена

Этим вопросам будет уделено внимание в рамках общего очерка по истории французской армии Столетней войны. Здесь же отметим, что бургундская армия в числе источников поступления доспехов и оружия, помимо Германии и Северной Италии, имела еще и северные домены Бургундского герцогства. В XV веке в одном только Брюсселе засвидетельствовано не менее 73 оружейников в одно время, Гент (в 1357 г. 32 кузнеца-оружейника) и Льеж тоже славились своим оружием. Однако, за редким исключением, невозможно четко выделить предметы местного производства среди импортных доспехов. Данная проблема осложняется еще и тем обстоятельством, что в XV столетии многие миланские мастера перебрались в Бургундию, не говоря уже о моде на доспехи в германском стиле, но итальянского производства - их делали для продажи в северных землях, что еще более затрудняет классификацию.

Неясно, выдавалось ли оружие воинам или же (как по всей вероятности, делали латники, наемники и фламандцы) они должны были обеспечивать себя им сами. Известно о массовых закупках оружия (так, Филипп Смелый в 1386 г. заказал 4000 щитов с его красно-белым гербом, в 1449 г. Филипп Добрый приобрел 146 бригандин, 33 наруча и 649 шлемов, а тремя годами ранее - 500 стальных арбалетов), но по большей части оно, вероятно, предназначалось для гвардии герцога.

Литература

Bachrach B.S. A Military Revolution Reconsidered: The case of the Burgundian State Under the Valois Dukes.

Bennett M. The Development of Battle Tactics in the Hundred Years War//Arms, Armies and Fortifications in the Hundred Years War. Ed. by A.Curry and M.Hughes. 1999. P.1-20.

Contamine Ph. Guerre, Etat et Societe a la fin du Moyen Age. Paris-La Haye,1972.

Idem. La guerre au Moyen Age. Paris, 1999.

Heath I. Armies of the Middle Ages. Vol.I. Worthing,1982.

Michael N. Armies of Medieval Burgundy 1364-1477. Osprey,1996.

The Chronicles of Enguerrand de Monstrelet. Transl. by T.Johnes. L.,1840. Vol.1.

©